МОЙ ЖЕСТОКИЙ ХАРМС

Я часто слышал странные (для меня) упрёки в адрес Хармса относительно его человеконенавистничества и жестокости.

Подобные обвинения в адрес любимейшего Даниила Иваныча меня обескураживают своей незамутнённостью (назову это так).

Ну, да - есть у него скетчи типа того, как он"ненавидит детей.

Вот другое дело дети. О них говорят, что они невинны. А я считаю, что они, может быть, и невинны, да только уж больно омерзительны, в особенности, когда пляшут. Я всегда ухожу от тудова, где есть дети.

Однако, воспринимать тексты Хармса настолько буквально и, тем более, напрямую отождествлять его лирического героя с ним самим... это не совсем правильно (очень мягко говоря).
Этак ведь и Чехова можно чёрти в чём упрекнуть, и Гоголя обвинить, и Достоевского снова под суд отдать, к позорному столбу приговорить.
Это же всё равно, что забавнейшие хармсовские анекдоты про "весёлых ребят" (Пушкина, Гоголя, Толстого и проч.) воспринимать как исторические хроники и свидетельства очевидца.

Однажды Пушкин написал письмо Рабиндранату Тагору. «Дорогой далекий друг, — писал он, — я Вас не знаю, и Вы меня не знаете. Очень хотелось бы познакомиться. Всего хорошего. Саша.»
Когда письмо принесли, Тагор предался самосозерцанию. Так погрузился, хоть режь его. Жена толкала-толкала, письмо подсовывала — не видит. Так и не познакомились.

Нет у Хармса никакой ненависти и жестокости, есть абсурд и грустная улыбка, блистательный стиль и пародоксальный взгляд на банальные вещи.
И великое множество замечательных стихов и рассказов для детей. Которых он "ненавидел".

Я сказал, поднявши лапу:
Ну-ка, прыгнем через папу.

В это время папа сел —
Я и прыгнуть не поспел.

Я немного разбежался,
В это время папа встал.

Тут я прыгнуть отказался,
Потому что я устал.